Сегодня исполняется тридцать лет с того дня, как мир впервые услышал Barcelona в исполнении Фредди Меркьюри и Монсеррат Кабалье. Песня-царица, песня-владычица, песня-воплощение счастья. Пусть она еще долго летит над миром и живет в ваших душах! Желаю праздничного дня-
с каталонским пирогом "кока де Сан-Хуан", шоколадом ручной работы, алыми розами и чем угодно еще, но главное голосами Фредди и Монсеррат. А вам в подарок - небольшая статья о любимой композиции.
И, если Богу угодно,
когда-нибудь
мы встретимся вновь.
Ф.Меркьюри, М.Моран «Барселона».Когда слышишь эту музыку, кажется, что закон всемирного тяготения отменили. Не в 60-е годы XX века с их молодежными революциями, не в 70-е, когда ведущие рок-группы канонизировали образ бунтаря-одиночки, а на исходе сытых, благодушных, вполне «буржуйских» 80-х прозвучал самый поразительный гимн свободе. В нем было ничего шокирующего. Не было призывов счистить ногтем гниль культуры или продать душу дьяволу, или найти точку опоры и поменять наконец местами Северный и Южный полюсы. Просто рассказ о встрече мужчины и женщины в городе с красивым названием Барселона. Но с первых же аккордов этой пышной, словно ретабло испанских барочных храмов композиции, тело становится таким же легким, как и душа, и вдвоем они сливаются со звоном колоколов и голосами небожителей, простите, исполнителей. С момента выхода в свет песни Barcelona прошло добрых три десятка лет, но голоса Фредди Меркьюри и Монсеррат Кабалье по-прежнему отменяют все эксперименты Ньютона с яблоком, стоит лишь нажать на кнопку play.
читать дальшеBarcelona – один из самых сумасбродных и оригинальных творческих проектов в истории. Им восхищаются и на него негодуют, берут за образец и пародируют. Кому-то кажется, что худой и подвижный Меркьюри даже внешне не сочетается с дородной, по-оперному статичной Монсеррат Кабалье. Но независимо от этих суждений Barcelona заставляет работать остатки нашего воображения и окропляет живой водой остатки наших душ.
А началось все, как и в песне, со встречи мужчины и женщины. Если бы это не было так избито, последние два слова стоило бы написать с заглавных букв. Поскольку встретились не просто два талантливых певца – две незаурядные личности.
Фредди Меркьюри, несмотря на наполеоновские амбиции, свойственные большинству гениев, обозначал себя довольно скромно: «лидер-вокалист группы Queen». На деле он был создателем этой, одной из величайших, рок-групп, ее душой, инициатором и самым страстным исполнителем наиболее ярких музыкальных фантазий. Достаточно сказать что участники Queen явились авторами первого полноценного рок-видеоклипа. Они немало экспериментировали в направлении синтеза разных жанров. В 70-е и 80-е годы подобный синтез часто казался невозможным. Критика, как правило, отказывалась признавать «оперный рок», который стал опознавательным знаком группы. Заметим, что речь идет не о жанре рок-оперы, который Меркьюри считал одним из самых скучных, а о трансмутации характерных элементов классической оперы (увертюра, хор, драматические музыкальные диалоги) и рока, в результате чего возникало новое музыкальное явление, не вписывавшееся в рамки одного жанра. Ртуть своего характера Меркьюри превращал в золото высокой пробы – Bohemian Rhapsody (в 2000 году признана англичанами лучшей песней тысячелетия), Somebody To Love, It`s A Hard Life… То, что «алхимики» шли верным путем, доказывает реакция публики – в отличие от критиков она была в восторге. Мальчишки и девчонки (а также зачастую их родители) 70-х и 80-х безоговорочно признавали то, что критика признала только после смерти Меркьюри, когда он уже никого не эпатировал и не раздражал: Queen – не просто успешная рок-группа, это явление в музыкальной культуре XX века.
Своим стилем группа во многом обязана Меркьюри, который с детства обожал оперу. Он мог подолгу слушать пластинки с записями известных оперных певцов, среди которых у него всегда были любимые исполнители. Одна из них – прославленная испанская певица, уроженка Каталонии Монсеррат Кабалье. В 1983 году Фредди впервые увидел Сеньору (так почтительно и восторженно именуют Кабалье на ее родине) и был поражен ее голосом. «Она обладает той же эмоциональной силой, что и Арета Франклин. Ее исполнение… столь естественно. Это очень редкий, особый дар», – отзывался Меркьюри об испанской оперной звезде. Он неоднократно с благоговением говорил о таланте Кабале в своих интервью. Одно из них, показанное 31 июля 1986 года во время гастролей Queen в Барселоне по испанскому телевидению, Монсеррат увидела. Вскоре ее старший брат и продюсер позвонил Меркьюри и предложил встретиться с той, о ком Фредди столь высоко отзывался.
Встреча состоялась в фервале 1987 года в ресторане фешенебельного отеля «Риц» в Барселоне. При ней присутствовал композитор и музыкант Майк Моран, подружившийся с Фредди во время съемок клипа к мюзиклу Дейва Кларка Time. Моран сотрудничал с Меркьюри при записи альбома Barcelona и оставил подробные воспоминания об этой первой встрече. Главные действующие лица накануне заметно нервничали. Меркьюри чувствовал себя не в своей тарелке, ибо светские визиты с привкусом официальности были не в его духе, а здесь пахло чем-то подобным. Монсеррат успели напугать слухами о невыносимом характере рок-певца. К ее радости, слухи эти, как и многое, касавшееся Мистера Плохого Парня, оказались полной липой. Меркьюри легко и быстро разрядил неловкость первых минут общения, следуя принципу в любой ситуации говорить просто и сразу о деле. «Фредди обратился ко мне со словами: «У меня есть для вас подарок, композиция Exercises In Free Love. – Будьте так добры, исполните ее, когда у вас будет время, где угодно, пусть даже в ванной», – вспоминала Монсеррат Кабалье. – И я стала слушать эту запись… Она у него звучала пианиссимо и очень, очень мелодично».
Кабалье пришла в восторг. Больше всего ее поразило то, что Фредди исполнял эту композицию меццо-сопрано. Монсеррат тогда еще не знала о возможностях голоса Меркьюри. Потом, во время совместной работы, она выскажет сожаление, что Фредди не занялся еще в юности профессиональным оперным пением, и настаивала, чтобы он поставил себе голос. Сеньора не знала, что в это время Меркьюри уже был смертельно болен. Время экспериментов подходило к концу, успеть бы завершить задуманное.
Две звезды быстро подружились. Оба были смелыми людьми, обожали свою работу и обладали склонностью к здоровому авантюризму. Никакой рутины, никаких жухлых стандартов, никаких, по выражению Фредди, «ярлыков». Время летело незаметно. Во вторую встречу, в Лондоне, Монсеррат засиделась у Фредди до утра и чуть не опоздала на самолет. Они вместе исполняли репертуар Ареты Франклин, Дженнифер Холлидэй, пели госпелы и дурачились, импровизируя в самых разных стилях. Кабалье говорила, что замечательно находиться рядом с людьми, для которых музыка – не ритуальный процесс, а естественный способ выражения чувств.
Через три недели после прослушивания композиции Монсеррат, как и обещала, исполнила Exercises In Free Love в лондонском театре «Ковент-Гарден». С Фредди она взяла встречное обещание написать песню, специально предназначенную для исполнения в Барселоне, родном городе Монсеррат.
После возвращения из Барселоны в Лондон Фредди приступил к работе над обещанной песней.
«Она хочет что-нибудь о Барселоне», – сказал я, – вспоминал Майк Моран. – С чего лучше начать работу?
– Ну что ж, дорогуша, – ответил Меркьюри, – я полагаю, нам надо просто что-то пропеть.
И он, недолго думая, пропел: «Барселона...»
… Такое начало звучало до гениальности просто. К концу дня нами был сконструирован скелет песни. Дальше работа пошла в типичной для Фредди манере: все сделанное было самым тщательным образом проанализировано, отшлифовано и превращено в то, что мы теперь называем великим произведением…»
Правда, напарники не были уверены в том, что вещь понравится Сеньоре. Тогда Фредди предложил на следующей встрече с Кабалье сделать вид, что композиция рождается экспромтом у нее на глазах. Это давало возможность певице сделать свои замечания, если они возникнут. Впрочем, замечаний не было. Кабале вещь понравилась сразу.
Любить так королеву, записывать – так альбом. Фредди пел и жил с размахом, а потому предложил Монсеррат не мелочиться и озвучить еще несколько композиций. Та охотно согласилась. Они ощущали потребность в этом авантюрном проекте и не торопились расстаться. Хотя работа над альбомом вышла изматывающей, ведь, собственно, впервые речь шла о действительном соединении классической оперы и рока. К этому добавлялись проблемы со временем, ведь у Кабалье выступления были расписаны на год вперед. Бывали случаи, когда она «забегала» на два-три часа в лондонскую студию звукозаписи, где шла работа над альбомом Barcelona, в промежутке межу двумя авиарейсами. Чтобы завершить начатый проект, примадонне пришлось отменить гастроли в России.
В мае 1987 года, когда вовсю шла запись альбома, в ночном клубе «Ку» на испанском курортном острове Ибица состоялся концерт «Ибица-92», посвященный летним Олимпийским играм, которые Барселона готовилась принять в 1992 году. На этом концерте Фредди Меркьюри и Монсеррат Кабалье впервые исполнили Barcelona.
Это был триумф. Стоя в лучах софитов, Фредди видел у своих ног публитку. Совсем не похожую на молодежь, которую Queen собирали на стадионах всего мира. Вечерние костюмы. бриллианты, туалеты от Ив Сен-Лорана – здесь были «сливки» общества. И эта публика в прямом смысле слова рыдала от восторга: свидетельства очевидцев зафиксировали слезы на глаза слушателей. Даже операторы, которые вели съемки, не могли сдержать слез. Присутствовавшие на концерте представители Национального олимпийского комитета Испании тут же объявили Barcelona гимном Олимпийских игр 1992 года. «Наша совместная работа подобна сбывшейся мечте», – сказал тогда Фредди.
Да и весь альбом, над которым Фредди и Монсеррат работали почти два года – словно сбывшаяся мечта о любви и творчестве, радости и внутренней свободе. Восемь композиций – торжество совершенной формы. Классических представлений о красоте. Их тексты. Кажется, принадлежат другому веку, более изысканному и страстному, чем современная эпоха. The Fallen Priest по духу ближе героям Гюго, чем нашему времени с его полным отсутствием душевной борьбы. La Japonaise воскрешает в памяти образ мадам Баттерфляй. И все же, прежде всего, Barcelona – это безусловное господство музыки. Когда на тебя низвергаются эти мощные аккорды, трудно поверить, что в записи альбома участвовало всего пять музыкантов, а не целый симфонический оркестр. Музыка здесь подобна игре света в драгоценных витражах средневекового собора – она всякий раз другая. Удивительно, но восприятие ее меняется не только от настроения слушателя, но даже от времени года и времени суток.
В том, что Barcelona впервые прозвучала в мае, видится особый смысл. Она подобна порыву весеннего ветра. Когда слушаешь альбом, вся рутина, назойливые изматывающие мелочи быта, каждодневные досады, чинимые собственными и чужими предрассудками, все ничтожное и ненужное, но обычно так давящее на сознание, уходит прочь, и ты восходишь на Олимп, и душа сливается со звоном колоколов, открывающих и завершающих заглавную композицию. XX век словно подводит здесь итог своим поискам абсолютной свободы. И это блистательный итог.
«Barcelona никогда не повторится», – сказал Фредди Меркюри, завершив запись альбома. Он был прав. Повторить такое невозможно. Остается слушать.
