Лепестки

[bulsarafun]

Как только хомо осознал, что он сапиенс, началась история строительства пирамид. Человечество в целом и каждый отдельный его представитель настойчиво выкладывает в своем сознании законченный образ – благополучия, гармонии, добродетели. У этих понятий, как у пирамиды, твердая основа и завершенные формы. Статика. Развиваться некуда. Развиваться может лишь тот, кому чего-то не хватает. «Чего вам не хватает?» – спрашивали журналисты Фредди Меркьюри. «Счастья», – отвечал он.
Не хватало завершенности – и рождались Bohemian Rhapsody, Barcelona, Innuendo и La Japonaise.
Абсолютная гармония не развивается, она пребывает, уподобляясь в этом своем качестве столь же статичному невежеству. Просто хомо еще согласится на такой поворот. Но сапиенс придумает видеоряд к песне, который откроет эру музыкальных клипов, или впишет парафраз на арию Папагено в рок-композицию, и это расскажет больше о жизни, чем тысячи бесполезных слов.
Искусством складывать жизнь, подбирая один к другому камешки дней и песен, он овладел в совершенстве. Есть люди, создающие произведения искусства. Есть люди, делающие произведением искусства жизнь. Фредди Меркьюри мог и то, и другое. Даже недостатки он умел превращать в достоинства. Древняя индийская легенда говорит о царе, который так разгневался, что от гнева стал святым. Вопрос не в том, есть ли у тебя недостатки, а в том, как ты ими распоряжаешься.
Главное среди его достоинств – свобода. Не существовало для него никаких барьеров, не имели силы запреты, не держались ярлыки. Queen, группа его жизни, взяла приступом соцлагерь, побывав во время волшебного Magic Tour в Будапеште в 1986 году, и это вызвало бешеный восторг. Они же нарушили бойкот, объявленный ООН Южноафриканской Республике, проводившей политику апартеида. Это вызвало бурное негодование. Идея в том и другом случае принадлежала Меркьюри. Он решительно не признавал пирамид.
Примечательны записи его интервью. Меркьюри шутит, смеется, жестикулирует, а вокруг разлита тишина. Как на картинах Ватто – сколько бы ни было персонажей, остается ощущение одиночества.
Он произносит: «C`est la vie!» И заезженная до пошлости, до невмоготу фраза вдруг вспоминает свой смысл. Не пророческий, не мистический, просто – смысл. Да, такова она, «ля ви», которая для многих ни то, ни се (по нашей, чаще всего, глупости), а для него всегда и именно – «се». Такой, видите ли, сеист.
Всех желающих подробнее узнать о его биографии я отсылаю к его биографам. На мой взгляд, в ней, биографии, есть лишь несколько неоспоримых фактов: дата рождения (5 сентября 1946 года) и дата смерти (24 ноября 1991 года). Еще неоспоримее двадцать лет совершенно сумасшедшей работы – записи, концерты, съемки видеоклипов. Двадцать лет славы Queen. Дальнейшее – легенда. Щедрый был человек – предоставил друзьям и врагам судить о нем, как каждый того захочет. С тех пор они толкутся, как ангелы и черти на Страшном Суде, не забывая в суматохе подторговывать воспоминаниями. Список праздников, чудачеств и любовных романов «короля Меркьюри» все растет и уточняется. Может, и в самом деле нужно пересчитать все лепестки на «Подсолнухах», чтобы понять, что же такое Ван Гог?
…«Ну ты даешь! – фыркнул мой знакомый. – Ван Гог и Меркьюри! А ты знаешь…»
Знаю. Стотысячная толпа на стадионе заводится не от увертюры к «Тангейзеру». Знаю, что Меркьюри ведомо было искусство построения трехэтажных конструкций, призванных объяснить человеку, что тот – не джентльмен. И на сцене он не только балетные образы Нижинского воссоздавал, но еще и на рояле играл тем местом, откуда у пчелки жалко растет (неплохо, кстати, получалось). На это и купились друзья, враги и многочисленные примкнувшие. Хлопая себя ушами по щекам – кто от гнева, кто от восторга, прохлопали одну скромную деталь.
Взял я как-то лист бумаги и составил список имен, направлений и жанров, которые надо бы знать, чтобы лучше узнать солиста группы Queen Фредди Меркьюри. К концу списка глаза у меня были, как у Дюймовочки с его знаменитой распашонки. Моцарт, Верди, Пуччини, Гойя, прерафаэлиты, Гауди, Нижинский, Баланчин, Барышников, Лоуренс Оливье, немецкий киноэкспрессионизм, японская гравюра… Мама мия, можно я просто попсу послушаю?!
Хотя, кажется, с попсой ничего не выйдет. Меня замкнуло на человеке, который кинул в мир сумасшедшую идею – классика умрет, а современное искусство выродится, если они не найдут пути друг к другу. И это сделало его гораздо большим, чем просто звезда или даже легенда рок-музыки.